Литературный календарь: Окопная правда Владимира Жукова

Форма поиска

Аватар пользователя trefilova

 

Скупой на воспоминания Жуков однажды поведал давнюю фронтовую историю своему коллеге по писательскому цеху Виталию Сердюку: «Северо-Западный фронт. Завязли мы в болотах. Народ измучен. Подвоза нет, есть нечего, боеприпасов мало: на человека приходилось по 10 – 12 патронов. Вот командование полка и бросило клич: кто хочет добровольцем? Танков было 3, и формировать стали 3 группы. Подумал я: чем погибать тут, в болотах, чиряками покрываться, уж лучше попробовать прорваться. Либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Со мной еще человек 8. Сейчас даже лиц не помню, ночь была. На каждого пришлось по 2 противотанковые гранаты. Больше не было. Взяли 2 станковых пулемета, ну и ножи, конечно. Немцы пролопушили нас, поздно обнаружили. Стали пускать осветительные ракеты, когда мы уже начали их забрасывать гранатами...». За тот ночной штурм Жуков был представлен к ордену Красного Знамени. Да только документы те то ли затерялись, то ли что-то другое... «Так и не получил он тогда ордена», - с горечью заключил Сердюк. Вот такова она - окопная правда поэта-фронтовика Владимира Жукова.

 

Про медаль

Шестьсот шестьдесят первый полк стрелковый

Остался где-то на передовой.

А ты хоть битый, но живой

Чуть не плывёшь к Владею от Лычкова…

…почти весь март лежал в болоте полк,

Раз десять поднимался - и ни с места…

Кинжальный пулемётный перещёлк

Пехоту опрокидывал как тесто.

По телу сплошь фурункулы пошли,

С едой - беда, на пересчет патроны.

И надо вылезать из обороны,

Покуда держат на земле мослы.

И вот однажды, без высоких слов,

из-под склонённых артобстрелом сосен

Сам комполка к нам вышел. Сердюков.

Расположив душевно, вызов бросил.

Тут и не надо громко говорить!

Охотники нашлись… А я возглавил.

Не думал ни о смерти, ни о славе,

Но фрицев надо было раздавить.

Нам влез в печёнки тот бессмертный дот,

В условиях местных - стал важней Берлина…

Снежок весенний по глазам сечёт,

Заупокойно чавкает трясина.

У каждого кинжал и автомат,

слегка на взводе каждый и в ударе.

Одних противотанковым гранат,

Что наскребли в полку для нас, - по паре.

Ползём себе как можем в темноте,

Пока ракета не взлетит, сгорая.

А пулемёт шарахнет по воде -

У трупов мертвецами замираем.

Договорившись свято выполнять

Из заповедей смертников - любую,

Ползём себе…

                        А наскочил на пулю, -

Лежать, молчать, живых не объявлять.

И всё-таки нас выдал чей-то стон,

Должно быть, не осилил боли кто-то.

И трескотня пошла со всех сторон.

Но кто в живых -

                                Уже в живых у дота.

Как гром, противотанковая рвёт,

«лимонкой» освящённая для звона.

Огнём и кровью захлебнулся дот,

Пять унтеров -

                           всего и гарнизона…

…За дальней далью тот далёкий год

И те, кто пал или от ран не выжил.

-     А полк?..

-     А полк продвинулся вперёд

-     И на заре к реке какой-то вышел. -

-     Подробности затушевала даль,

-     Но к главному - не пристегнул ни слова.

-     - Послушай-ка,

-     А где же та медаль?..

-     - А всё ещё в дороге от Лыкова.

 

1947, 1977

 

 

Проект или объединение: